Творчество Жамбыла Жабаева по праву вошло в духовную сокровищницу Казахстана. Базирующееся на человеческих ценностях, оно представляет интерес для всех, кому дорого живое, образное, доброе слово. Поучительна и судьба акына. Душевные переживания Жамбыла так же оставили свой след в произведениях.
Достоверных источников о детстве и юности акына нет, только воспоминания самого акына и произведения о нем. У Жамбыла Жабаева не было образования. Его отец Жабай отдал его на обучение к мулле, когда мальчику было восемь лет. Уроки муллы запомнились воспитательными методами. В 1937 году Жамбыл рассказывал казахскому поэту Таиру Жаркову: «По совести сказать, я у этого муллы ничего не понимал. Он не мог толком объяснить даже арабскую графику. Я очень жалею, что в детстве не у кого было по-настоящему учиться!». Уже с 15 лет юноша посвятил себя поэзии и стал ездить по аулам со взрослыми акынами. Часто его с собой брал знаменитый Суюнбай.
Как пишет в своей книге Е.Садыков, Жамбылу исполнилось 27 лет, когда он на одном тое на жайляу познакомился с Бурым, девушкой из рода Айкым. Бурым обладала замечательным певческим голосом и выделялась необыкновенной красотой, – пишет автор в первой части своей книги «Философия степных баталий».
Бурым в переводе с казахского – коса. В самом деле, две косы спускались с ее плеч, как две реки. Глаза сияли, как гладь озер, речь струилась, как чистые воды горной реки, походка была легка, как движения лани. Жигитов не признавала, никто из них не мог достойно отразить ее острое слово, все робели и отступали. Первым, с кем девушка согласилась состязаться в пении, оказался Жамбыл. Оба были молоды, речи их обжигали пламенем, в каждом жила неуемная внутренняя сила акына. Взяв в руки домбры, они вступили в стихотворный диалог в форме кайым-айтыса (кайым – песня-импровизация двух партнеров, которые постоянно повторяют первые две строки стихотворения), дружески расспрашивая друг друга о делах. Лишь затем разговор перешел в русло большого спора.
Это была их первая встреча. О любви не было сказано ни слова: при людях на это молодые акыны не имели права. Последующие встречи тоже проходили в форме айтыса. Однако у Жамбыла и Бурым не было цели победить во что бы то ни стало.
Со временем затянувшийся айтыс исчерпал себя, ибо между молодыми людьми возникло полное согласие, спорить было не о чем. И получилось так, что они полюбили друг друга и уже не могли жить без встреч. Разлука казалась горем, долгожданная встреча на заре – счастьем.
Но тут всполошились родственники жениха Бурым. По казахской традиции, ей еще в детстве был определен по выбору родителей муж из рода Шыбыл. Издревле в казахских семьях девушек выдавали замуж заранее, по взаимной договоренности между семьями, получая калым – солидный куш. Так гарантировалось женское семейное счастье. Но случались и непредвиденные драмы, когда девушка не желала жить с нелюбимым человеком…
Родные Бурым стали готовить ее к свадьбе. Остановить приготовления и отменить свадьбу можно было, лишь перекупив калым, и то с согласия всех заинтересованных сторон. Но у Жамбыла не было на это средств. Он переживал, не находя возможности изменить обстоятельства. Поняв, что может навсегда потерять возлюбленную, решил бежать с ней.
Жамбыл привез девушку в аул своего покровителя, бия Сарыбая, старейшины рода, решив покориться его воле, в душе надеясь на помощь со стороны бия, давшего ему свое бата на акынство. Аул готовился сниматься с жайляу и отправляться на место осенней стрижки овец.
Жамбыл поселил Бурым в доме Саржана, младшего брата Сарыбая. Сам акын оставался у Сарыбая, не решаясь раскрыть ему свою тайну. В это время весь род Айкым и родня жениха сбились с ног в поисках следов беглецов. Наконец, выяснили, что Бурым находится в ауле Сарыбая. Это стало неприятным сюрпризом для самого бия. Между аулами зачастили переговорщики. Обратились они и к Жабаю, отцу акына. Жабай послал своего старшего сына Тайты к Сарыбаю. Бий вызвал Жамбыла и потребовал вернуть девушку.
– Только сейчас аулы екейцев сплотились. Народ Шапырашты, наконец, зажил спокойно. И я не могу допустить нового противостояния, – говорил бий.
Жамбыл воспротивился было, но изменить уже ничего не мог. Слово бия – закон.
Бурум доставили обратно в родной аул. Скоро она вышла замуж за другого.
Жабай ругал сына, поставившего семью в тяжелое положение.
– Опозорил наш род! – говорил он. – Все, что у нас есть, могло уйти в уплату штрафа.
А Сарыбай попытался успокоить Жамбыла.
– Не печалься, дорогой, – говорил бий. – Видел я вчера старика, он гнал табун. Я попросил отдать мне лучшего коня. Он ответил: «Не могу. Это дар Суюнбая Жамбылу». И тут я проснулся. Оказалось, это был сон. Я вызвал тебя, чтобы рассказать этот сон. Суюнбай передал тебе свой драгоценный дар – талант акына.
С ним ты найдешь свое счастье.
Между тем душевные раны молодого акына не заживали долго.
Но осенью 1876 года на жайляу Каркара случилось одно из самых таинственных событий в жизни Жамбыла. Он в первый раз увидел девушку по имени Сара из рода Албан. В этой девушке, в своей ослепительной красоте соперничающей с сияющей луной, он нашел усладу своей души. Песня Сары «Ай-угай!» («Аюгай»), сложенная на народный мотив, стала для Жамбыла песней сердца на всю жизнь.
Да, Сару и Жамбыла сблизила песня, они поняли друг друга, решили соединить свои жизни. Но Нурбек, отец девушки, был против брака, запретил им встречаться. Он выдал Сару за сына бая. Не выдержав разлуки, Жамбыл поехал следом за возлюбленной. Они нашли возможность встретиться. Сара призналась, что проводит дни в печали и тоске. Возможно, прознав о встрече, ревнивый муж запретил ей не только петь, но и появляться на людях, постоянно избивал ее. В конце концов, Сара умерла в душевных страданиях.
Печали молодости, страдания любви углубили чувственность, добавили новых красок в сочинения акына. В песни, поэмы, кюи вошла тема переживаний и тоски. Сокровенные мысли затянула пелена грусти. Два женских имени акын с особой теплотой вспоминал до конца дней своих – Бурым и Сара.
В пору горести и созерцательного состояния Жабай сосватал для сына девушку Момын из подрода Орынбет рода Жаныс. У Момын и Жамбыла родились сыновья Кожамберды, Кожаш, Кожак и две дочери. Одна из дочерей умерла в детском возрасте, другая – Гультай – счастливо дожила до 1960-х годов. В годы голода Жамбыл потерял многих родных. Скончался в 1932 году и Кожак.
Момын ушла из жизни рано. В начале 1880-х годов у Комана, младшего брата Жамбыла, родился сын. А вскоре скончалась Момын. Но потом ушел из жизни сам Коман. Его жена Ардан осталась вдовой. И, по все тому же закону аменгерства, ее взял в жены Жамбыл. Ардан родила ему сына Аккулы и дочь Акбалу.
Ардан тоже скончалась рано.
Ближе к сорока годам Жамбыл полюбил Канымжан из рода Тлеукабыл, и по ее согласию взял в жены. С Канымжан он познакомился на вечеринке в один из своих выездов на айтысы. В молодости она хорошо пела, хотя сама и не сочиняла песен.
Став женой Жамбыла, Канымжан родила акыну сыновей Алгадая, Шыныбая (умер в детском возрасте), Изтлеу и Тезекбая. Алгадай и Изтлеу участвовали в Великой Отечественной войне, погибли смертью храбрых. Всего у Жамбыла родились от трех жен восемь сыновей и три дочери.
Жамбыл Жабаев дожил до Дня Победы 9 мая 1945 года. Как описывает в своей книге Е.Садыков, невестке, первой сообщившей радостную весть о Победе, Жамбыл сказал:
– Да, так и должно было случиться. Мечта моя исполнилась, можно и умереть. Где Сатыш, где Тезекпай? Пусть ведут меня на собрание. На митинге в честь Победы в Великой Отечественной войне Жамбыл спел жителям своего аула песню-поздравление. Это и была последняя песня акына.
Акын умер 22 июня 1945 года, не дожив до своего столетия восемь месяцев, в собственном просторном доме, специально построенном для него в 1938 году накануне празднования 75-летия творчества.
Согласно воле акына, похоронили его рядом с его домом, окруженным яблоневым садом. В 1946 году накануне 100-летия поэта здесь был сооружен мавзолей. В 1946 году, к столетию поэта, в доме, где он прожил свои последние годы, был открыт литературно-мемориальный музей.
Жамбыл – свидетель двух эпох и многих социальных потрясений, человек редкостной судьбы.